Сельское поселение и жилище киргизов

Характер господствовавшего хозяйственного уклада — кочевое ското­водство и патриархально-родовой быт наложили глубокий отпечаток на материальную культуру киргизов. Тип жилища, костюм, характер пищи и утвари, транспортные средства всецело определялись необходимостью частых передвижений на большие расстояния, отсутствием прочной оседлости, сезоннйм характером хозяйственной деятельности.
В целом материальная культура, как и многие стороны духовной куль­туры, киргизов на обширной территории их расселения — от северных предгорий Тянь-Шаня до отрогов Куэнь-Луня и Гиндукуша на юге и от Ура-Тюбе на западе до оазиса Куча на востоке — во всех ее главных чертах была единой, хотя в ней и наблюдались локальные особенности, обусловленные различными причинами. Главными из них были сохранение остатков былых племенных особенностей у некоторых групп кирги­зов и культурное взаимодействие с соседними народами.
Наличие локальных особенностей, присущих многим элементам мате­риальной культуры, позволило выделить три основных комплекса: се­верный (территория центрального Тянь-Шаня, Прииссыккулье, Чуйская долина и часть районов по нижнему течению р. Нарына), северо-западный (территория Таласской и Чаткальской долин и прилегающих к ним райо­нов) и южный (юго-западные районы Ошской области, Алайская долина,, восточная часть Каратегина — Джиргатальский район; восточный Па­мир). Между территориями распространения северного и южного, северо- западного и южного комплексов живут группы киргизов, материальная культура которых имеет смешанные черты двух соседних комплексов. Локализация материальной культуры является следствием определен­ного размещения в прошлом тех или иных групп киргизских племен. Таким «образом, названные комплексы имеют прямую связь с этнической историей киргизов.
Немалые различия в материальной культуре были вызваны классовым строением киргизского общества.
В последние годы существенный вклад в исследование материальной культуры киргизов внесла Киргизская археолого-этнографическая экс­педиция. Установлено, что наряду с преобладанием в киргизской мате­риальной культуре явлений, наиболее близких культурным традициям других народов Средней Азии и казахов, в ней отчетливо выявляются элементы, сближающие ее с культурой народов Южной Сибири, Монголии современного Синьцзяна и Тибета. Однако эти данные еще недоста­точны для решения вопроса о происхождении материальной культуры со­временных киргизов, который продолжает пока оставаться далеко не выяс­ненным. Исторические свидетельства, главным образом китайских источни­ков, а также результаты предпринятых в широких масштабах археоло­гических исследований Южной Сибири, Семиречья, Тянь-Шаня и Памиро- Алая позволяют более уверенно утверждать, что в материальной культуре киргизских племея в той или иной мере нашли продолжение традиции материальной культуры кочевников — от саков, усуней и гуннов до тюр­ков и монголов.
Переносное жилище типа юрты было известно как усуням, так и древ­ним кыргызам. По словам А. Н. Бернштама, впервые исследовавшего памятники гуннского времени на территории Киргизии, «культура кен- кольского типа во всех своих основных частях была воспринята киргиз­скими племенами»х. Это особенно убедительно подтверждается материа­лами Кенкольского могильника, относящимися к покрою одежды и типу обуви, которые без существенных изменений сохранились вплоть до нашего времени не только у киргизов, но и у других народов Средней Азии. Сопоставление типично кочевнической одежды, изображенной на каменных изваяниях тюркского времени, указаний на одежду из валя­ной шерсти у древних тюрков Семиречья (Сюань-Цзан, VII в.) и описа­ний одежды древних кыргызов (хагасов) в «Тан Шу» (белые валяные шляпы, платье из овчины и шерстяных тканей) с одеждой современных киргизов не оставляет сомнений в преемственности типов одежды на протяжении по крайней мере 1300—1400 лет. То же самое, по-видимому, можно сказать и об украшениях. Кроме того, у киргизов дожили до нашего времени или лишь недавно вышли из употребления многие предметы утвари и домашнего обихода (круглые плоскодонные деревянные чаши и тарелки, футляры для пиал, светильники, деревянная колыбель), совершенно аналогичные по формам и даже по материалу (например, арча и тяныпаньская ель) соответствующим предметам из гуннских, усуньских и тюркских погребений. Такие же аналогии прослеживаются в ча­стях конской сбруи и ее украшениях. Приведенные здесь некоторые данные указывают на сложный характер киргизской материальной куль­туры и на ее генетические связи с культурой широкого круга древних и средневековых кочевых племен Центральной и Средней Азии.
Первые достоверные сведения о материальной культуре современных киргизов содержатся в китайских источниках XVIII в.: «Сиюй вэнь цзян лу» («Описание виденного и слышанного о Западном крае») Чунь Юаня, 1777 г., и «Циньдин хуанчао вэньсян тункао» («Свободное обозре­ние из классических текстов и позднейших пояснений, составленное при цинской династии»). Здесь отмечается характер жилища (войлочные кибитки), пищи, кратко описываются костюм и головные уборы. Расшире­ние этих сведений и появление первых документированных данных падают на середину XIX в., когда один за другим территорию Киргизии посе­тили известные ученые П. П. Семенов-Тян-Шанский и Чокан Валиха- нов. Сопровождавший первого художник П. М. Кошаров оставил заме­чательный этнографический альбом, в таблицах и рисунках которого с почти исчерпывающей полнотой запечатлена материальная культура кир­гизов Прииссыккулья. Альбом П. М. Кошарова прекрасно дополняет краткие, но точные записи и зарисовки, сделанные Ч. Валихановым.
Ценные сведения сообщил также акад. В. В. Радлов, посетивший киргизские племена бугу и сары багыш в 60-х годах XIX в. Эти источники, как и некоторые последующие описания, музейные коллекции и полевые материалы упомянутой Киргизской экспедиции, позволяют охарактери­зовать важнейшие стороны материальной культуры киргизов.
Тип поселения у киргизов претерпевал изменения в зависимости от складывавшихся исторических условии.
Втягиваемое феодалами в междоусобные войны, подвергавшееся напа­дениям со стороны феодалов соседних стран, киргизское население часто вынуждено было до 50—60-х годов XIX в. объединяться и жить большими аилами-общинами по 100—200 юрт и более, создаваемыми главным об­разом по родовому признаку. Естественно, что при кочевом и полукоче­вом образе жизни у киргизов отсутствовала прочная оседлость. В се­верной Киргизии лишь около середины XIX в. появились зачатки осед­лости среди феодальной знати. Вождь племени бугу Бороомбай имел в ущелье Джууку (Заука) подобие усадьбы, состоявшей из глинобитных строений, склада для зерна и мельницы; здесь же были огород и два са­дика. По сведениям Г. Бардашева, Бороомбай на этом месте еще в 1843 г. возвел небольшое глинобитное укрепление с бойницами для защиты кара­ванов от грабежей и для охраны имущества в случае нападения враж­дебного племени сары багыш. Внутри укрепления помещалось до десяти юрт, в которых хранились, в частности, запасы зерна. Насколько из­вестно, это единственное достоверное указание на существование у кир­гизов искусственных укреплений.
После присоединения к России в северной Киргизии возникли первые киргизские оседлые поселения. В более широких размерах и, по-видимому, несколько ранее процесс образования таких поселений происходил в при- ферганских районах. Он был обусловлен влиянием развитых экономи­ческих отношений в Фергане и усилением контакта с местным оседлым узбекским и таджикским населением.
Как уже отмечалось, в Чуйской долине и в Иссык-Кульской котло­вине первые киргизские селения (кыштак) появились лишь в самом конце XIX в. Возникновение этих, а позднее и других селений было не только результатом новых социально-экономических условий, связанных с ко­лониальной политикой царизма, но и следствием положительного влия­ния появившихся здесь русских крестьян-переселенцев.
Основная же масса киргизского населения продолжала жить в селе­ниях кочевого и полукочевого типа (айыл). Однако последние стали более мелкими, обособленными. Величина киргизского аила не являлась постоянной. В период кочевания на сезонных пастбищах — весенних, летних и осенних — аилы уменьшались, а в период пребывания на зим­них стойбищах — увеличивались. Но чаще всего и зимой такие аилы не представляли собой компактных селений. Это были небольшие группы жилищ, отделенные одна от другой иногда значительным расстоянием. Многие аилы состояли из небольших групп ближайших родственников. В размещении аилов также соблюдался родственный и родовой принцип.
Господствующим типом жилища не только в аилах, но и в немного­численных оседлых селениях до Октябрьской революции была юрта (боз уй, кара уй, кыргыз-уй). Киргизские племена, издревле занимав­шиеся кочевым скотоводством в горных условиях, выработали наиболее удобный для этих условий тип переносного жилища, которое можно было бы легко разбирать, перевозить на вьючных животных и снова устанав­ливать. Этим условиям не могли отвечать жилища, перевозившиеся на повозках, имевшие в средние века распространение среди степных кочев­ников.
Основу юрты составляет деревянный остов, собираемый из несколь­ких частей: складных решетчатых стенок (кереге), придающих юрте в плане круглую форму, укрепленного над ними купола, состоящего из деревянных жердей (уук), упирающихся наверху в массивный обод (тун- дук)н и дверной рамы (босого). Образующееся наверху отверстие служит для выхода дыма и освещения. На дверную раму навешивается двуствор­чатая дверь или же вход закрывается только циновкой (из чия), обшитой войлоком. Вокруг стенок ставятся чиевые циновки, после чего весь остов юрты покрывается снаружи разной формы и размера войлоками. Дымо­ходное отверстие на ночь, а также в ненастную погоду закрывается квад­ратным куском войлока.
В прошлом бедняки жили в маленьких прокопченных юртах, покрытых рваными темными войлоками. Юрты богачей и манапов отличались не только большими размерами, но и качеством войлочных покрышек; они были покрыты белыми плотными и тонкими войлоками, украшены большим количеством узорных шерстяных (тканых) и войлочных полос. По-особенному отделывались и деревянные части юрты.
Тип юрты в настоящее время не является единым у всех групп кирги­зов. Основное различие сводится к форме ее купольной части. В то время как в северной Киргизии (за исключением Таласской долины) форма купола юрты приближается к конусообразной, в южной Киргизии, вТалас- ской и Чаткальской долинах купол несколько уплощен и имеет скорее полусферическую форму благодаря более резкому изгибу нижней части купольных жердей. Это различие, по-видимому, позднего происхождения. В середине XIX в. юрта с полусферическим куполом была распространена и в северной Киргизии. Об этом согласно свидетельствуют очевидцы Юрта с куполом такой формы характерна также для полукочевых в прош­лом узбеков и имеет близкую аналогию в юрте монголов.
Наблюдаются также различия в способах покрывания юрт войлоками В большинстве районов киргизы покрывают остов юрты двумя рядами войлоков (нижний ряд закрывает решетчатую часть остова, верхний — купольную часть). Но в некоторых местностях (долина р. Таласа, отдель­ные южные районы) юрту покрывают сверху донизу тремя-четырьмя сплошными войлоками, не доходящими до земли лишь на 20—25 см. Такой способ широко практиковался в сезон кочевок на летние пастбища в зоне бытования юрт с полусферическим куполом.
Своеобразно и внешнее декоративное оформление юрты в некоторых районах, относимых к южному и северо-западному комплексу. Так, на­пример, в западных районах Ошской области (этнографические группы кесек и джоо кесек) для крепления покровов юрты применяют широкую белую тканую тесьму; она многократно пересекает переднюю часть купола и боковые части юрты и служит ее украшением. Аналогичное оформ­ление юрты характерно для каракалпаков и полукочевых узбеков. По- иному выглядят и другие украшения на юрте, а также наружная часть навесной двери в районах южной Киргизии.
Во внутреннем убранстве юрты также наблюдались в прошлом и отме­чаются теперь некоторые локальные различия как в элементах самого убранства, так и в порядке их расположения. Это относится главным образом к декоративным войлочным и тканым полосам (жабык баш, те- гирич), которые пропускают между войлочным покрытием юрты и ее решет­чатым остовом. В частности, для южной Киргизии характерны тканые полосы (кереге manyy), стягивающие решетчатый остов юрты. Здесь же обязательным элементом убранства являются различного размера и назначения ворсовые коврики. В то же время в юртах некоторых групп киргизов, относимых к так называемым ичкиликам, отсутствуют узорные войлочные ковры (шырдак или шырдамал) , а также настенные панно-вышивки (туш кийиз), характерные для большинства остальных групп.
Размещение предметов внутреннего убранства и утвари обусловлено бытовым и хозяйственным назначением той или иной части площади юрты и является традиционным. Центральную часть юрты занимает место, на котором разводится огонь (коломто). За ним, у задней стенки, прямо против входа складывают (на деревянной подставке, на камнях, на сед­лах) сундучки, постельные принадлежности, тюфяки, войлоки и ковры, особого рода мешки с мягкими вещами, меховую и другую верхнюю одежду. Сооружение из этих вещей, сложенных в несколько рядов, назы­вается джюк (жук). Место около джюка — тер — считается почетным. Здесь принимают гостей, а ночью спят. По правую сторону от входа в боль­шинстве случаев расположена «женская половина» (эпчи жак). Здесь узор­ной ширмой из чия отделен хозяйственный уголок (чыгдан, ашкана), который служит для хранения запаса продуктов. Тут же развешивают и расставляют посуду и хозяйственную утварь. Противоположная сторона юрты считается «мужской» (эр жак). Здесь находятся седло, аркан, ружье, сбруя, предметы ухода за скотом. В прошлом тут же держали новорож­денных ягнят и козлят.
Такое размещение, однако, наблюдается не везде. В западной части Алайской долины, местами на восточном Памире женская половина за­нимает левую от входа часть юрты, мужская — правую.
На земле в юрте расстилают войлоки, а поверх них подстилки из ове­чьих или телячьих шкур и узенькие ватные одеяльца. На почетном месте в большинстве случаев постлан войлочный ковер. В юртах богатых скотоводов в прошлом стелили ворсовые ковры, медвежьи или волчьи шкуры. Встречавшиеся иногда деревянные кровати и низкие столики также былидпринадлежностыо богатой юрты. Да и вообще количество и качество всего внутреннего убранства юрты всецело зависело раньше от классовой принадлежности ее владельца.
Отапливается юрта обычно посредством разводимого в ней костра. Для отопления использовали помет животных или хворост, сучья, сухой бурьян. Для освещения в прошлом пользовались чугунным или глиняным (иногда — каменным) светильником (чырак) очень древней формы, его наполняли животным жиром или растительным маслом.
Наряду с описанным типом переносного жилища в прошлом были и другие. Наиболее древний тип представляет собой конусообразный по­крытый войлоками шалаш из жердей, связанных в верхней части. Име­ются сведения, что такие шалаши у киргизов восточного Памира покры­вали иногда звериными шкурами. Более распространено было жилище другого типа — алачык, среднее между шалашом и юртой. Его остов составляли жерди от купола юрты, одним концом поставленные на землю, а другим вставленные в обычный обод от юрты. Сверху алачык покрывали одним-двумя большими войлоками. Оба эти типа жилища были харак­терны для беднейшей части населения и байских пастухов.
Во время дальних перекочевок, а в далеком прошлом и в период воен­ных походов жилищем служила обычная юрта уменьшенного размера (кош, отоо).
Для подавляющей части кочевого населения еще в первой половине в. юрта была не только летним, но и зимним жилищем. Для утеп­ления юрты зимой вокруг нее насыпали снежный барьер, иногда ее об­кладывали соломой, а памирские киргизы — камышом или пометом яков. Появление в дальнейшем жилищ постоянного типа несколько уменьшило роль юрт, однако процент киргизских хозяйств, круглый год живших в юртах, продолжал оставаться высоким. Работники переселенческого управления объясняли это обстоятельство климатическими условиями: «Зима очень ровная и теплая, больших холодов нет. Поэтому особой надобности в прочном, тепло устроенном жилище нет и киргизы обходятся только юртой». Социалистическая действительность опрокинула эти реакционные утверждения. Объединившись в колхозы, скотоводы пере­селились в дома современного типа и начали вести вполне оседлый образ жизни.
Казалось бы, это должно было привести к исчезновению старой киргиз­ской юрты. В действительности же она еще далеко не потеряла своего зна­чения вплоть до настоящего времени.
Частичное сохранение юрты в быту киргизов обусловлено специфиче­скими особенностями хозяйства горных животноводческих колхозов и совхозов. В тех районах, где процесс оседания завершился сравнительно недавно, юрта играет некоторую роль как вспомогательное летнее жи­лище при наличии жилого дома: ее перевозят и ставят вне селения, в бли­жайшем урочище. В ней все лето живут нетрудоспособные взрослые члены семьи и дети. Многие колхозы Киргизии изготовляют юрты для табун­щиков и пастухов, отправляющихся с колхозными стадами на отгонные пастбища. Часть из лях проводит зиму на сыртах и живет круглый год в юрте, остальные пользуются ею только в весенне-летний сезон, проводя зиму в построенных для них домах. Юрты используют также во время расплодной кампании как помещение для молодняка (ягнят, телят), их ставят в этих случаях рядом с юртами колхозных пастухов. В некоторых районах бывшие кочевники, живущие уже в домах, наряду с хозяйствен­ными постройками ставят во дворе юрту, которую используют главным образом для приготовления пищи. Во время сезонных земледельческих работ юрты ставят иногда на полевых станах; они служат для отдыха колхозников, а также используются как кухни для общественного пита­ния. Совхозы также предоставляют юрты под жилье для пастухов, пасу­щих скот на дальних пастбищах.
Юрту часто используют и в качестве помещения для проведения куль­турно-просветительной работы на пастбищах. В ней помещаются библио­течка и читальня, хранятся настольные игры и музыкальные инстру­менты, проводятся беседы, читки газет. Она сопровождает животноводов, когда они переходят на новые пастбища. Во многих горных районах без юрты не обходятся во время тех или иных общественных торжеств (День животновода, прием почетных гостей). Юрту обязательно ставят в связи с такими семейными событиями, как свадьба и похороны.
Внутреннее убранство юрты у колхозников и рабочих совхозов пре­терпело некоторые изменения. В ней иногда теперь ставят кровать, стол, шкаф, табуреты, на стенах вешают зеркало, плакаты и фотографии. В юр­тах пастухов и табунщиков сохраняются преимущественно наиболее не­обходимые предметы обстановки и утвари: железный таган, под которым разжигают костер и на который для варки пищи ставят котел; обитый жестью сундук, некоторые виды кожаной посуды. На землю стелят паласы и войлоки, а них нередко циновку из камыша или чия. Джюк, как и прежде, стараются сделать нарядным. Теперь у большинства кол­хозников много шелковых одеял, которые встречались раньше только у баев. Здесь же переметные сумы и свертки с мелкими вещами, платьем и бельем, войлоки. На деревянных решетках юрты развешаны одежда, ме­шочки для ложек, соли, чая.
За последние годы на высокогорных отгонных пастбищах в широких масштабах развернулось строительство постоянных домов для колхоз­ных животноводов, хотя почти все они имеют собственные дома в по­селках.
Зачатки оседлых поселений начали возникать у киргизов около середины XIX в., причем преимущественно на юге Киргизии. На месте зимних стойбищ, возле небольших участков пашни, строили простейшие помещения для скота. Наряду с загонами для овец, которые представляли собой площадки, обнесенные невысоким барьером, выложенным из кам­ней (таги короо), глинобитным или сделанным из кустарника (чырпых пород), стали появляться полуземлянки, навесы (бастырма), крытые за­гоны и сараи (кепе), стены которых возводили из утрамбованной глины, камней и дерна. В некоторых случаях усадьбы, состоявшие из юрт и помещений для скота, огораживали глинобитным забором.
В северной части Киргизии тип хозяйственных построек был воспринят во второй половине XIX в. у пришлого русского и украинского насе­ления. Влияние русских и украинцев сказалось на развитии нового вида жилища — домов постоянного типа, которые киргизы начали здесь возводить в последней четверти XIX в. Вначале такие дома строили только феодальная знать и богатые скотоводы. Их сооружали русские мастера. Но вскоре кое-где на зимних стоянках рядовых скотоводов также начали возникать зимние помещения, в которых люди могли укры­ваться от стужи и непогоды в самые холодные месяцы. В Прииссыккулье, например, в конце XIX —начале XX в. богатые скотоводы строили бревенчатые дома, обмазанные глиной, на каменном фундаменте, у других были дома из сырцового кирпича с деревянными полами, двускатной тесовой крышей и террасой. В то же время бедняки и середняки собст­венными силами сооружали на зимовьях домики из одной-двух комнат, с глинобитными стенами и полом, почти плоской крышей и маленькими окнами. Отапливались они вначале очагом-камином, лишь позднее стали получать распространение железные печи.
В средней и нижней частях Алайской долины (Маргеланский Алай) уже в 80-х годах XIX в., по описаниям очевидцев, у киргизов были «весьма обстоятельные зимовки как для скота, так и для себя». Под общей плоской крышей здесь помещались жилая комната с сенями, а также конюшня, коровник, овчарня, хранилище для сена и соломы. Стены таких домов строили из высушенных овальных комьев глины, скрепленных и обмазанных той же глиной. Крыша держалась на столбах, поставленных в углах стен. Вместо окон были щели в верхней части стен, в потолке имелось отверстие для выхода дыма. Отапливалось жилище по-черному, тепло в нем держалось плохо.
У киргизов Памира кроме юрт были и хижины, сложенные из камней и поставленные в укрытых от ветра местах, где скотоводы ютились во время суровых морозов.
В южных районах киргизы заимствовали у своих соседей узбеков и таджиков некоторые особенности архитектуры жилых домов: каркасный тип постройки, небольшая терраса перед входом, наличие внутри ниш и глинобитных возвышений — супа, на которых едят и спят члены семьи. Возникавшие в этих районах селения по типу иногда напоминали сосед­ние узбекские и таджикские кишлаки. В северной же Киргизии первые киргизские оседлые селения по общему облику походили на соседние селения русских и украинских крестьян-переселенцев. Сел. Таш-Тюбе, как сообщает О. А. Шкапский, было вытянуто в одну улицу, обсаженную тополями, дома в нем были русского типа, преимущественно с камышо­выми двускатными крышами и небольшими окнами. По типу русского села строилось и сел. Тарханы (Дархан) в Прииссыккулье (1912 г.). Здесь дома располагались вдоль улиц, пересекавшихся широкими переулками. Одновременно началось и озеленение селений.
Хотя тяга к переходу на оседлость среди киргизов, особенно среди бедноты, непрерывно возрастала, образование киргизских оседлых се­лений на севере Киргизстана происходило крайне медленно. Более бы­стрыми темпами шел процесс возведения жилых построек, которые за­частую не образовывали селения, располагаясь на месте зимних стойбищ или поблизости от них. В 1913 г. у киргизов Пржевальского уезда на­считывалось уже 2619 жилых строений, что составляло около 12% общего числа домов и юрт вместе взятых. Но даже при наличии жилых домов боль­шинство скотоводов продолжало жить главным образом в юртах. Иная картина наблюдалась в южной части Киргизии. Здесь оседлые селения возникали в большем количестве, особенно в районах соседства с оседлыми узбеками и таджиками. К концу XIX в. около двух третей киргизов Ферганской области перешло на оседлость и занималось земледелием.
После Великой Октябрьской социалистической революции процесс создания оседлых селений и жилищ постоянного типа начал усиливаться. В северной Киргизии этому способствовало проведение земельно-водной реформы в 1921—1922 гг. Однако радикальные перемены в этом отноше­нии принесла сплошная коллективизация сельского хозяйства. Объеди­няясь в колхозы, бывшие кочевники одновременно переходили на оседлый образ жизни. Коммунистическая партия и Советское правительство при­давали большое значение проблеме оседания кочевников. Для этого были отпущены крупные средства, выделены строительные материалы, орга­низована техническая помощь. В результате только за три года (1932 — 1934 гг.) на оседлость перешло 34 500 кочевых и полукочевых хозяйств. Для них было построено 200 новых селений, в них имелось 7895 жилых домов, 67 школ и 23 лечебницы. Строительство жилых домов проводи­лось при деятельном участии самого населения. В 1933 г. в Ат-Башинском районе вместо запланированных 855 домов был возведен 2341 дом.


Там, где совсем недавно на десятки километров простирались необжи­тые пустынные пространства с редкими аилами, в местах, где скотоводы устраивались на зимние стойбища, раскинулись теперь сотни благо­устроенных селений. Большая помощь в их строительстве была оказана государством. В районах оседания кочевников в общей сложности было построено около 35 тыс. жилых домов, в некоторых пунктах сооружены водопроводы, для озеленения колхозных усадеб выделены сотни тысяч саженцев. Образование новых поселков не было простым переселением с одного места на другое. Объединение разбросанных раньше семей в одном поселке должно было привести и привело к выработке новых форм жизни, к перестройке производственного и домашнего быта.
Современные киргизские селения, взятые в целом, представляют собой сложную картину переплетения различных типов и вариантов, возник­ших в разное время и под влиянием различных исторических условий. На сложение тех или иных типов селений повлияли такие факторы, как характер хозяйства, рельеф местности, особенности водных источников, местные традиции, связи с соседними народами. Как и прежде, на харак­тер селений в южной части республики оказывает заметное влияние обще­ние с соседним узбекским и таджикским населением, а селения в северной Киргизии несут на себе явственный отпечаток хозяйственного и куль­турного сближения киргизов с русским и украинским населением.
В настоящее время у киргизов преобладают селения уличного типа, но часто встречаются также селения линейного типа. В последних дома располагаются в один, иногда два-три ряда и обращены фасадом в сторону гор или реки. Селения этих типов размещены обычно на широких равни­нах и в межгорных долинах. Они распространены преимущественно в Иссык-Кульской котловине, Чуйской и Таласской долинах. Селения уличного типа имеют правильную планировку, состоят из нескольких обычно прямых, широких параллельных улиц, пересекающихся переул­ками. Около многих домов имеются зеленые насаждения. Иногда селение состоит из одной очень длинной улицы, которая тянется вдоль проходя­щего через нее тракта. В некоторых районах Таласской долины дома в та­ких селениях бывают обращены к улице глухой стеной, [что свидетель­ствует о влиянии старой узбекской архитектуры.
В южной Киргизии большинство селений этих типов — сравнительно недавно возникшие поселки, построенные при участии колхозов. Они хо­рошо озеленены, имеют широкие улицы-аллеи. В некоторых предгорных районах и долинах юга много киргизских селений линейного""типа, при­чем нередко — это отдельные усадьбы, расположенные в один-два длин­ных ряда по течению реки, иногда на некотором расстоянии одна от другой, что несколько напоминает хуторской тип расселения.
В горных районах (Тянь-Шань, урочища Ферганского и Алайского хребтов) до сих пор в значительной степени сохраняется тип поселения, характерный для прежнего зимнего стойбища кочевников. Дома в этих небольших селениях расположены беспорядочно, без определенного плана, группами или в одиночку, не образуя улиц. Это характерно для «кучевого» типа поселения. В небольших долинах с крутыми склонами можно встретить селения, дома в которых расположены террасами или ярусами, образуя иногда своеобразный амфитеатр. Такие селения в юж­ной Киргизии очень сходны с селениями горных таджиков. В Тянь-Шань- ской области получили распространение и селения, состоящие из одного ряда домов или из одной улицы, но еще больше возникло селений с относительно правильной планировкой и с несколькими улицами. В горных районах юга такие селения встречаются реже. В некоторых из них дома тянутся сплошной линией, но окна их часто обращены во двор.
Черты населенного пункта нового типа, возникшего в горной Киргизии, отчетливо выражены в сел. Чаек, которое является центром Джумгальского района Тянь-Шаньской области. В нем живут колхозники одно­именного колхоза. Селение построено в 30-х годах. В начале селения рас­кинулся большой тенистый парк. На главной улице, с обеих сторон уса­женной пирамидальными тополями, немало домов городского типа. Среди них — здания районных учреждений, клуба, почты, типографии, дет­ского дома, кооперативного магазина, новые жилые дома. В раскинув­шейся на холмах части селения высится прекрасное здание средней школы с интернатом, здесь же расположены постройки Райпромкомбината, хо­зяйственные помещения колхоза. Дальше к окраине, среди густого сада, — районная больница и амбулатория. Новое селение Чаек возникло на том месте, где в прошлом размещалась обширная усадьба крупнейшего богача и эксплуататора, фактического властителя судеб населения Джумгаль- ской долины — манапа Мурзабека Дикамбаева.
Центр деловой жизни колхозных селений составляет комплекс по­строек, в которых размещаются правление колхоза, материальный и продовольственный склады, мастерские, кузница, хозяйственный двор, на котором хранятся сельскохозяйственные машины и строительные мате­риалы, здесь же находится и гараж. На самом лучшем месте расположены обычно школа, клуб или дом культуры.
Среди зданий культурно-бытового назначения, во все большем коли­честве появляющихся в киргизских селениях, имеются здания радиоузла, отделения связи, медицинского пункта, родильного дома, детского сада, детских яслей, бани. Колхозы по собственной инициативе возводят боль­ницы, интернаты для школ, спортивные сооружения.
Многие селения, возникшие в 20-х и особенно в начале 1930-х годов, в последующее время совершенно изменили свой облик. Старый кыштак Карымшак (Чуйская долина) состоял из нескольких десятков беспорядочно разбросанных глинобитных хижин и юрт. Вместо улиц были тропы. Зе­лень отсутствовала. Керосиновых ламп никто не имел, и по вечерам в кыш- таке была непроглядная темень. На месте старого Карымшака теперь создан кыштак Октябрьский; в нем живут колхозники одного из передовых хозяйств республики — колхоза «Кенеш». Главная улица селения распо­ложилась по тракту, вдоль нее выстроены новые белые уютные домики колхозников. Пешеходные дорожки вдоль тракта обсажены тополями. Рядом со зданием правления колхоза помещается клуб с читальней и кино­залом. За этими зданиями посажен молодой фруктовый сад. Почти все усадьбы колхозников обсажены тополями, а около многих домов есть мо­лодые яблони. Самое лучшее здание в селении — средняя школа.
Некоторые селения перестраиваются, другие застраиваются по гене­ральному плану. Новые прямые улицы появляются там, где раньше были пустыри или хаотически разбросанные дома. Большое внимание уделя­ется озеленению селений (в отдельных селениях уже разбиты парки), строительству мостов, колодцев, водопроводов, которые имеют особенно большое значение в местных условиях. Проводится сплошная радиофика­ция селений.
В Киргизии уже давно появился новый тип сельского поселения — поселки совхозов. На хорошо озелененных центральных усадьбах совхо­зов — электрифицированные и радиофицированные дома рабочих и служащих, столовые, больницы и другие культурно-бытовые учреждения. Поселки отдельных совхозов связаны автобусным сообщением.
Огромное большинство жилых домов в киргизских поселках построено уже после начала коллективизации. Именно с 30-х годов началась новая историческая полоса в жизни киргизского населения, ознаменовавшаяся массовым переходом к оседлому быту, что было осуществлено как боль­шое государственное мероприятие. Первыми мастерами, у которых кир­гизские колхозники учились строительному искусству, были русские, узбеки, таджики, уйгуры. В настоящее время в строительных бригадах колхозов уже немало квалифицированных мастеров-киргизов, ведущих большую работу по возведению хозяйственных и жилых построек.
Современные жилища колхозников построены большей частью из сыр­цового кирпича, реже — глинобитные и каркасные. Многие из них сохра­няют черты построек обычного среднеазиатского типа, но в них имеются и существенные различия. В колхозах северной Киргизии сказывается влия­ние русского и украинского жилища. Оно проявляется и в планировке и в особенностях конструкции дома. В некоторых населенных пунктах строят и стандартные типовые дома. В строительстве жилых домов кол­хозникам помогают колхозы: отпускают кредит, выделяют рабочую силу, помогают заготовлять строительный лес, приобретать кровельные мате­риалы, цемент. Живейшее участие в строительстве домов принимают в по­рядке старого обычая взаимопомощи соседи и ближайшие родственники. Нередко колхозники трудятся коллективно в добровольном порядке и на строительстве общественных зданий (бань, детских яслей).
Типы домов, возведенных ранее и возводимых в последнее время, отличаются большим разнообразием. Отдельным типам домов в отдален­ных друг от друга районах свойственны и некоторые локальные осо­бенности. Для Прииссыккулья в целом характерны добротно построенные дома с побеленными внутри и снаружи стенами, с плоско-двускатной, высокой двускатной или четырехскатной кровлей, боковыми террасами, воротами русского типа (не всегда), ставнями, палисадниками. Здесь пред­ставлены дома трех типов. Дома первого типа имеют стены из сырцового кирпича, реже —глинобитные, возведенные без фундамента, с почти пло­ской крышей. Они состоят из двух-трех комнат, включая кухню. В од­ной из комнат пол деревянный. Большинство домов этого типа было воз­ведено в 20—30-е годы. Ныне они все чаще уступают место более совер­шенным домам.
Относящиеся ко второму типу дома имеют такие же стены, но на высо­ком фундаменте, двускатную крышу, потолок, деревянные полы в одной или двух комнатах, большие окна, террасы (калидор). Они состоят из двух, реже трех комнат. Очаг-камин заменила железная печь, иногда голландка с плитой-обогревателем. Помещение для кухни выделено из жилого комплекса. Дома этого типа широко распространены. За последние годы все большее признание получает третий тип жилища, отличаю- щийся совершенством конструкции, тщательностью отделки стен. Дома этого типа имеют высокую двускатную крышу из теса, часто с чердаком* деревянные полы во всех комнатах, террасу или крылечко русского типа, выходящее на улицу. Фасадом с окнами они обращены на улицу. На ок­нах нередки ставни русского образца. Строительство новых домов улуч­шенного типа принимает все более массовый характер.
Близкие к обоим последним типам дома распространены и в Чуйской долине. Здесь дом состоит из двух-трех комнат с террасой, имеющей об­щую крышу с домом и обращенной во двор или узкой стороной к улице. Кровля двух- или четырехскатная, крытая камышом, реже — шифером. Дома, расположенные к улице боком или фасадом, обсажены со всех сторон деревьями, заменяющими забор. Стены в домах выбелены, полы чаще деревянные. Отапливаются дома плитами с обогревателями, реже — железными печами.
Во дворе иссыккульские и чуйские киргизы возводят хозяйственные постройки: помещения для скота—или закрытые, или в виде навесов на столбах, кладовые для хранения продуктов и громоздкой утвари, очаг или печь для приготовления пищи летом. В Прииссыккулье во дворе стоит и хлебная печь (для печения лепешек). На приусадебных участках зе­ленеют сады. Некоторые колхозники сажают возле домов не только де­ревья, но и цветы.
Для Таласской долины характерны трехкомнатные дома с высокими двускатными крышами. Они обращены окнами или во двор или на улицу. В одной из комнат сложен камин-очаг, но довольно часто для отопления используется плита с обогревателем. Об узбекском влиянии на архитек­туру местных домов свидетельствует наличие ниш в стенах и приподнятого пола.
Большим разнообразием типов домов отличается юг Киргизии. Основ­ная часть жилого фонда в сельских местностях отражает глубокое влияние традиций, воспринятых киргизами от соседнего оседлого населения. Однако в подавляющем большинстве киргизских домов отсутствует харак­терное в прошлом для жилища и усадьбы оседлого населения Ферганы деление на мужскую и женскую половины. В части районов отчетливо выступает влияние живущего здесь русского населения,
В северных районах Ошской области и в большинстве горных районов, расположенных на юге области, преобладают трехкамерные дома. Ком­наты разделены кухней-прихожей (дализ), в которой помещается камин- очаг. Стены сложены из сырцового кирпича или каркасные; внутри устроены ниши. К дому примыкает небольшая терраса (айван). Эти дома несут на себе заметные следы влияния общеферганской архитектуры.
В некоторых селениях западной части Алайской долины, Фрун­зенского и Баткенского районов (по р. Соху), а также у киргизов Джир- гатальского района Таджикской ССР распространен иной тип жилища. В нем жилые и хозяйственные постройки находятся под одной крышей, причем в крыше имеется колодцеобразное отверстие для освещения и вы­хода дыма, устроенное в виде приподнятого свода из положенных один на другой массивных деревянных квадратов. Этот тип жилища, известный под названием припамирского, характерен для припамирских стран, Во­сточного Туркестана, отчасти Закавказья. У киргизов он локализован среди потомков тех, кто относил себя к родоплеменным группам тейит, найман и нойгут. Эти дома ныне подвергаются реконструкции: отверстие в крыше перекрывают, в стенках пробивают оконные проемы, устанав­ливают камин-очаг.
Дома киргизов в восточной части Сузакскогои Узгенском районах Ош­ской области несколько напоминают украинские хаты. Стены в них снаружи побелены, кровли—высокие двускатные (иногда четырехскатные),покрытые камышом. Этот тип кровли, как и некоторые другие архитектурные эле­менты, заимствован у живущих в этих районах русских крестьян. Часто дома имеют небольшие террасы типа навеса, а в стенах ниши. Дома со­стоят из двух-трех комнат.
В остальных районах южной Киргизии господствует дом общеферган­ского типа, преимущественно двухкомнатный. Комнаты или смежные, или разделены небольшой прихожей, напоминающей закрытую террасу, и имеют отдельные входы. Стены таких домов или возводят на деревянном каркасе, заполняя его высушенными комьями глины (гуваляк), или строят с применением глинобитной техники (пакса), а также из сырцового кир­пича. Кровля обычно плоская или плоско-двускатная; новые дома строят с высокими двускатными крышами, покрывая их шифером. В стенах внутри дома обязательно устраивают много ниш (такча). Непременная принад­лежность дома —терраса, на которой в теплое время года протекает почти вся жизнь семьи. Кроме того, во дворе устраивают и другие поме­щения летнего типа и приспособления для сна и отдыха на воздухе: высо­кий помост (1—1,5 м) с крышей и со стенами из камышовых или чиевых циновок, глинобитные возвышения под навесами или просто под деревом. На айване или во дворе часто ставят большую широкую деревянную кро­вать (чарпая, сере).
Окна в большинстве случаев имеют рамы со стеклами, глухие или створ­чатые; в старых домах встречаются и проемы с одностворчатыми досчатыми ставнями (дарча), укрепленными на петлях, они служат для осве­щения и вентиляции. Окна расположены обычно в одной стене и выходят на айван. В новых домах этот принцип нарушается. При реконструкции старых домов в них устраивают хорошие застекленные окна и двери, в комнатах настилают деревянные полы.
Пищу приготовляют, как и везде в Фергане, на очаге-камине (мору) с большим дымоходом; камин устраивают или внутри дома или на айване. Широко распространена и хлебная печь (тандыр) ферганского типа. В пос­леднее время в домах стали устанавливать плиты с обогревателями. В за­падных районах области появилось стремление, в подражание узбекам и таджикам, возводить отдельные от дома помещения —мейманкана, пред­назначенные для гостей
В последнее время в киргизских селениях юга стали уже строить дома смешанного типа, в которых черты современного городского дома сочета­ются с лучшими традициями ферганской архитектуры. Их строят на фундаменте, из сырцового кирпича, с окнами на улицу, но с айваном и с нишами в стенах. Эти дома более просторны, их стены внутри и снаружи тщательно обмазаны глиной. Потолки часто очень тщательно отделывают деревом, иногда фанерой. Дворы и здесь хорошо озеленены.
В противоположность южной Киргизии, жилые дома в Тянь-Шаньской области отличаются некоторым однообразием. Эго большей частью трех­комнатные дома, сооруженные из сырцового кирпича, с плоской крышей и с камином в средней комнате, которая служит кухней. Для отопления на зиму ставят железные печурки. Кое-где на окнах встречаются ставни. Все большее распространение получают деревянные полы. Дворы огора­живают дувалами.
Внутреннее убранство жилых домов представляет собой совершенно новую черту национального быта, возникшую в процессе освоения быв­шими кочевниками нового для них типа жилища. Оно органически соче­тает в себе традиционные элементы, присущие интерьеру старой юрты, с новыми предметами обстановки и домашнего обихода, часто восприня­тыми у соседних народов. Многое из современного национального уб­ранства было доступно в прошлом только обеспеченной части населения.
Сочетание старых и новых элементов оказалось] отнюдь не механи­ческим: оно придает интерьеру очень приятный и своеобразный вид и свидетельствует о большом вкусе киргизских колхозниц, стремящихся соз­дать уютную, располагающую к отдыху домашнюю обстановку. Именно им принадлежит решающая роль в художественном оформлении жилища, их руками сделаны все украшения.
У иссыккульских и чуйских киргизов внутреннее убранство дома более или менее однотипно. Характер его определяется назначением тех или иных комнат. Одну из комнат (если дом трехкомнатный) используют главным образом для приема гостей, а также для таких занятий членов семьи, как чтение, приготовление уроков, вышивание. Эту комнату об­ставляют и украшают особенно тщательно. Пол покрывают простым вой­локом, либо узорным войлочным ковром яркой расцветки, поверх кото­рого кладут стеганную на вате подстилку для сидения или меховой коврик. Стены украшают панно (туш кийиз), центральное поле которого состоит из полотнища бумажной, шелковой ткани или плюша, а кайма вышита разноцветными нитками тамбурным швом. Одежду, висящую на стене, всегда завешивают белой занавесью, отделанной вышивкой и вязаным кружевом. Стоящую здесь металлическую или деревянную кровать закры­вают снизу подзором,тоже с вышивкой. В некоторых местах на стены и зер­кало вешают декоративные полотенца (сулгур). Во многих домах, кроме вышитых занавесок, на окна навешивают еще шторы и ставят живые цве­ты. В комнате висят рисованные портреты и фотографии членов семьи и их родных.
Из мебели современного типа здесь ставят еще стол, стулья или табуреты. На столе обычно лежат книги и учебники, стоит патефон. Местного типа мебель (особенно в Прииссыккулье) представлена низкими круглы­ми столиками для еды.
Почти обязательным элементом убранства является традиционный джюк — сооружение из сложенных у стены против входа постельных при­надлежностей. Их укладывают в несколько рядов на подставке. Кроме одеял (в скатанном виде), подушек, на которые надеты обычно белые на­волочки с кружевами или вышивкой, а также тюфяков, здесь укладывают простые и узорные войлоки, свертки с зимней одеждой. В нижнем ряду часто стоят сундуки и чемоданы. Следует подчеркнуть, что постельное белье у киргизов получило широкое распространение только в послед­ние 20—25 лет.
Среди предметов домашней обстановки и утвари обычными стали радио­репродукторы, часы, утюги. В некоторых домах в качестве украшения на стене висят старинные женские серебряные подвески к косам, отде­ланные серебром принадлежности сбруи (узда, подхвостник), шапки из дорогого меха, шкуры пушных зверей.
Другая комната служит для повседневных бытовых нужд: в ней семья обедает, пьет чай, выполняет домашние работы, здесь обычно спят стар­шие члены семьи. Декоративное убранство этой комнаты более скромное. Меблировка сводится к простому столу или столу-шкафчику, на котором стоят самовар, посуда, лампа. В этой же комнате держат различную хо­зяйственную утварь, сбрую, иногда здесь помещается деревянный ларь для муки. У некоторых тут же стоит кровать, детская колыбель.
Во многих тысячах домов колхозников появилось электрическое осве­щение. Уже начали входить в домашний обиход и электроприборы. Электроэнергию дают свои колхозные или межколхозные гидроэлектростанции. Там, где электричества еще нет, население пользуется кероси­новыми лампами, которые повсеместно вытеснили примитивные светиль­ники-коптилки (чырак).
В домах колхозников Тянь-Шаня в основном те же элементы убранства, только здесь значительно меньше покупной мебели; ее отчасти заменяют небольшие деревянные двустворчатые шкафчики, расписанные нацио­нальным орнаментом, иногда низкие продолговатые шкафы с раздвиж­ными дверцами (жаван), которые служат подставкой для джюка. Нередко в комнате имеется сучковатый шест для подвешивания хозяйственной ут­вари (бакан). В районах, граничащих с югом, можно встретить в домаз ковровые изделия южного происхождения.
У южных киргизов большую роль в размещении домашней обстановки играют стенные ниши. Они служат для складывания постельных принад­лежностей, войлоков, одежды и хранения посуды (в таких случаях ниши оборудованы полками). Расставленные в них фаянсовые расписные блюда, тарелки, чайники, пиалы, металлические подносы служат и украшением.
Обстановку в доме колхозника южной Киргизии составляют кровать, стол, обитые жестью и раскрашенные сундуки, джаван, часто украшен­ный росписью или резьбой, иногда стул, табуреты. Непременной принад­лежностью каждого джюка является длинный узкий мешок (чабадан), лицевая сторона которого сделана из специально для этой цели выткан­ного шерстяного коврика. Он используется для хранения мелких мягких вещей и окрашенной шерсти. Особенность подушек (они здесь узкие и длинные или прямоугольной формы) — большое разнообразие наволочек, нередко украшенных вышивкой. В джюк убирают и завернутые в палас домашние вещи.
Большим разнообразием отличаются настенные украшения. Среди них паласы, сшитые из узорных полос ткани домашнего производства, полотнища с традиционной вышивкой—тушкийиз, а также декоративные коврики с аппликацией из кусков различных тканей (сатин, шелк, бархат, ситец) разного цвета, полотенца с расшитыми концами и кружевами. Полы покрывают узорными войлоками, паласами и ткаными коврами, а поверх них — выделанными овечьими шкурами, узкими стегаными подстилками.
По декоративному убранству домов в Ошской области выделяются юго-западные районы, населенные потомками киргизов-ичкилик. Здесь отсутствуют типичные для северных и некоторых групп южных кирги­зов настенные вышивки и узорные сшивные войлочные ковры. Повсеместно распространены ковры с вкатанным узором (ала кийиз).
В последнее время в комнатах, предназначенных для приема гостей, в этих районах появились своеобразные фризы в виде длинных бумажных полос с нанесенным на них красочным орнаментом. Эти «фризы» прикреп­ляют в верхней части стен. Они напоминают декоративные тканые поло­сы, которыми украшали внутри юрту.
Таким образом, вчерашние кочевники-киргизы за короткий срок создали важнейшую основу оседлого быта — жилище постоянного типа. При всем разнообразии его вариантов это жилище стало неотъемлемой частью современного бытового уклада. Вместе с этим типом жилища сложился и новый образ жизни киргизского крестьянства. Новые жилища не связа­ны уже с хозяйственной специализацией живущих в них семей, но впол­не отвечают их современным бытовым потребностям. С ростом этих потреб­ностей совершенствуются и качественно улучшаются сельские жилые дома. Их строительство представляет собой часть государственного плана удовлетворения жилищно-бытовых нужд трудящихся.
Из всего многообразия фактов, связанных с созданием и ростом кол­хозных селений, развертывающимся в них благоустройством, сложением нового интерьера в колхозных домах, можно сделать неоспоримый вывод, что мы становимся очевидцами уже начавшегося процесса стирания раз­личий между городом и деревней, процесса постепенного выравнивания условий городского и сельского быта.