Информационно аналитический портал «25MK» / Семиречье: Волостные и сельские старшины с джигитами

Семиречье: Волостные и сельские старшины с джигитами

Волостные и сельские старшины с джигитами Фото:1905 год

Информационная справка: Системе патриархально-феодальных отношений у киргизов была свойственна характерная черта феодализма — неполная собственность феодала на работника производства. Она проявлялась в своеобразных формах закрепощения сородичей — под видом покровительства и помощи нуждающимся родственникам. Одни манапы отдавали своих сородичей в качестве составной части калыма, другие — дарили или обменивали их на киргизов же, но не сородичей, третьи — насильственно переселяли целые группы хозяйств своей букары по каким-либо политическим или семейным соображениям. Манап вмешивался и в личную, семейную жизнь букары, лишая рядового кочевника возможности жениться без своего разрешения или иногда заставлял его развестись с женой, отбирая полученный сородичем калым и т. п.

Киргизские феодалы широко пользовались различными формами эксплуатации букары, прикрываемыми патриархально-родовой оболочкой «помощи» обедневшим скотоводам. Одной из наиболее распространенных форм такой эксплуатации являлось наделение бедняков скотом, носившее название саан (буквально — доение). За предоставление во временное пользование части принадлежавшего ему молочного скота или овец нуждающимся сородичам-беднякам, с правом последних использовать по своему усмотрению молоко и шерсть, манап обязывал их отрабатывать в своем хозяйстве иногда целыми семьями: ухаживать за скотом, заготовлять топливо, обслуживать земледельческое хозяйство — поливать посевы, караулить их и т. п. Полученный от манапа скот надо было целый год кормить, а приплод сохранить.

Другой формой эксплуатации этого же типа, носившей название куч, являлось предоставление манапами и баями во временное пользование нуждающимся сородичам вьючного скота для перекочевки, либо рабочего скота для обработки поля. За эту «помощь» бедняк должен был отработать манапу или баю в его хозяйстве.

Обе эти формы феодальной эксплуатации имели характер отработочной ренты, своего рода барщины, носившей лишь внешние признаки родовой взаимопомощи. Вступая в такого типа отношения с манапом и баем, обедневший скотовод или земледелец попадал в кабальную зависимость к феодалу, оказывался в известной мере закрепощенным им.

Явные черты барщины имела и такая форма «помощи» манапу или баю, как ашар. По предложению манапа зависимая от него букара в короткое время коллективно выполняла в его хозяйстве какую-либо большую работу, связанную с обработкой полей и уборкой урожая. От манапа требовалось только угостить своих даровых работников.

Среди киргизов, в особенности на юге, получила развитие эксплуатация беднейшего дехканства и в форме издольщины (орток).
Все эти виды эксплуатации были очень изнурительными для букары. Однако ими дело не ограничивалось. У киргизов получила большое развитие и рента продуктами, ложившаяся тяжелым бременем на плечи букары. Манапы заставляли подвластное им население систематически платить оброк, носивший название салык; он взимался скотом (обычно овцами и лошадьми) и продуктами. Кроме того, букара была обязана доставлять скот и продукты для манапского стола (союш), покрывать расходы, произведенные манапами на угощение гостей, пиры и праздники, собирать скот для призов на скачках и состязаниях, для подарков по случаю свадьбы членов манапской семьи. Охотники должны были в обязательном порядке доставлять добытую дичь к столу манапа, искусные мастера — «дарить» манапу лучшие образцы своего труда.



В тех случаях, когда авторитет и сила патриархальной традиции, освященной веками, оказывались недостаточными, на сцену выступали исполнители манапской воли — безжалостные джигиты, с нагайкой в руках приводившие в повиновение непокорных, а также манапский суд. Манапы нередко сами, наряду с судьями-биями, осуществляли судебные функции, получая за решение дела с тяжущихся судебную пошлину (бийлик), а с виновной стороны штраф (айып ). В большинстве случаев бии-судьи также были ставленниками манапов и не решали Ни одного дела без совета с ними.
В судебной практике и манап и бий руководствовались неписанным обычным правом. Оно исходило из уже сложившихся твердых положений неравенства между богатыми и бедными, между мужчиной и женщиной. Например, величина выкупа за кровь колебалась в зависимости от того, какое общественное положение занимал убитый, был ли он богат или беден. Таким образом, родовые обычаи и суд биев служили важным идеологическим оружием в руках господствовавших классов. Использовались и другие формы идеологического воздействия на массы.

Большую роль в сохранении косности, отсталости общественной жизни и семейно-бытового уклада киргизского населения играло родоплеменное Деление и связанные с ним представления. Феодальная верхушка киргизского общества была кровно заинтересована в сохранении родоплеменного деления и умело его использовала в качестве орудия угнетения собственного народа. Она способствовала распространению генеалогических преданий, в которых утверждались чистота и древность происхождения тех или иных манапских родов. Таким образом, феодалы выступали в качестве главных носителей и хранителей пережитков идеологии патриархально-родового общества, чрезвычайно облегчавшей их господство над трудовыми массами.

Историческая справка: Феодальная верхушка киргизского общества присвоила себе главным образом право распоряжения территорией кочевий. Манапы устанавливали границы кочевания для подвластных им групп кочевников, определяли порядок пользования теми или иными пастбищами. Пользуясь захваченным ими правом распоряжаться общинными землями, манапы установили особенно строгий контроль над наиболее ценными пастбищами: долиной р. Сусамыра, районом вокруг оз. Сон-Куль и др. Широко известными пастбищами в Алайской долине фактически владели крупная родоправительница Курманджан-датха и ее сыновья.

Захват общинных земель происходил и путем образования феодальной собственности в формах, аналогичных земледельческому феодальному обществу. Отдельные манапы объявляли некоторые урочища своей личной собственностью (корук). Лучшие из этих урочищ, иногда участки леса, огораживались глинобитными дувалами и охранялись; в них никому не разрешалось пользоваться деревьями, охотиться и т. д.
Богатейшие и наиболее посещаемые кочевниками пастбища крупные манапы превратили в источник доходов. За пастьбу скота они взимали натуральные поборы, своеобразную ренту в виде скота, носившую название от май (т. е. побор за траву). Взимались также поборы за прогон скота через мосты и даже через территорию, на которую распространялась власть данного манапа. О таких поборах (их называли туяк-пул, т. е. покопытная подать), взимавшихся со скотопромышленников и торговых караванов, упоминает в своем описании Чокан Валиханов.

Источник: Центральный государственный архив кинофонофотодокументов (ЦГА КФФД)
22-08-2013, 17:48
Вернуться назад