На протяжении трех тысячелетий кочевое скотоводство являлось основной формой хозяйства кыргызов. Интенсивное подвижное скотоводство, когда скот находился круглый год на подножном корму, было обусловлено особым физико-географическим ландшафтом и экологической средой. Как отражение естественного и постоянного механизма использования природных ресурсов сезонные перекочевки делились на зимние – кыштоо, весенние – жаздоо, летние – жайлоо и осенние – кuздoo. Для зимних пастбищ использовались долины и межгорные лощины, которые в то же самое время являлись естественными средствами защиты стад от снежных буранов и ветров. Осенние и весенние пастбища обычно размещались на близлежащих от зимовок земельных угодьях, которые рано освобождались от снежного покрова. Летние пастбища располагались в межгорных альпийских долинах сравнительно с обильным растительным покровом и наличием естественных водных ресурсов. Особенности географической среды и потребности жизнеобеспечения кыргызов определили и видовой состав стада. Кыргызы разводили овец и лошадей, некоторые виды крупного рогатого скота, верблюдов и яков. В новое и новейшее время в различных местах Кыргызстана соотношение различных видов и численности домашнего скота в составе стада менялось в зависимости от внешней и внутриполитической обстановки. Однако в период присоединения к России и российской колонизации явно преобладал местный рыночный скот – овцы (хотя разводились в небольшом количестве и козы).
Российские путешественники также отмечали материальную ценность скота в мировоззрении кыргызов. Записи Э.Хантингтона также позволяют рассмотреть видовой состав скота кыргызов в начале XX в., который включал овец, лошадей, верблюдов и крупный рогатый скот. Его сведения дополняются записями других исследователей-путешественниц, информативность которых усиливается, благодаря их гендерным особенностям. Если мужчины-путешественники лишь перечисляли разновидность скота и их численность, то женщины- путешественницы отражали детали и характеристики, незамеченные или пропущенные мужским взором. К примеру, английский миссионер Генри Лансдел сухо писал, что «кара-киргизы не так богаты, как казахи Великой и Малой Орды. Очень мало среди них тех, кто владеет 2000 лошадей или 3000 баранов. Но они выращивают быков, используемых для транспортировки в горах. Их коровы большие, но дают мало молока, зато яки, называемые кудос (прав. Котос – Ч.Т.) дают очень много молока. Овцы принадлежат к курдючной породе». Наряду с лошадьми, верблюдами, коровами английская путешественница Элла Сайкс отмечала в Оше курдючных овец, вызвавших у нее неподдельное удивление. Она записала, что овцы имели «думба», правильнее «думбo», то есть, курдюк. Согласно С.Гедину, численность скота у кочевавших на Восточном Памире кыргызов, выглядела таким образом. Численность скота у 270 кыргызских хозяйств-юрт на Алае составляла 20580 овец, 1703 яков, 383 верблюдов и 280 лошадей, а у кыргызов местности Найза-Таш в районе оз. Ранг-кул, аил которых состоял из 5 кибиток имелось 400 голов овец, 40 яков, 7 верблюдов и 3 лошади. То есть, количественный состав стада у южнокыргызских племен позволяет судить о преимущественном разведении овец и яков, последние в силу хорошей приспособленности к горным условиям Памира-Алая и Тянь-Шаня постепенно вытесняли крупный рогатый скот. Хотя эти данные С.Гедин взял у русских офицеров, но и в этом случае, численность скота может быть заниженной, так как кыргызы не всегда охотно давали информацию о точном количестве скота в стаде, боясь чрезмерного налогообложения или суеверий, таких как сглаз или порча. История развития овцеводства в Кыргызстане показывает, что кыргызы издавна разводили овец двух пород – курдючных и тонкорунных, или как еще их называли в российских дореволюционных источниках – овец калмыцкой породы.